Они много говорят об Джотто. Он соглядатай? Кто он?

– Но мы сами… я сам его пригласил, – робко возражает Иероним. Он не хочет признаться, что уроки художника обогатили его личную энциклопедию фактов, но Петепра наблюдает за ним и глаза его сухие, блестящие и злые, однако, злость его направлена не на Иеронима. – Мне кажется, послушай меня, мальчик, что с ним та же беда, что бывает с поэтами – которые совершенно обо всём слагают стихи, злого умысла в них может не быть вовсе, скорее тут неусидчивость, умственная неусидчивость, как случается у иных полудурков.

– Господин?

Того видимо кидает в краску, – все они, – его команда, – смотрят на него разинув рты.

– Чему-то же я должен был научиться у Франциска?