Слепки

развалины Розуэла

Зима на перегибе

февральский снег, февральские следы...

Таби-Шуз

- отчего он шёл на цыпочках - зачем ему идти на цыпочках? - да он же бежал, бежал со всех ног!

- он провёл у калитки минут десять - почему вы так решили? - пепел дважды упал с его сигары.

Проёмы

г. Пятигорск

волкозай

Стрекоза

Плеск крыльев

Паданцы

об аде и кощунстве

В это-то и состоит тайная радость и самоуверенность ада, что он неопределим, что он скрыт от языка, что он именно только есть, но не может попасть в газету, приобрести гласность, стать через слово объектом критического познания, так как слова "подземный", "погреб", "глухие стены", "безмолвие", "забвение", "безысходность" - слабые символы. 

Между нами существует сделка, ты скрепил её своей кровью, ты обещал себя нам, ты наш крестник; сегодняшний мой приход - это разве что конфирмация

(Томас Манн, Доктор Фаустус)

Комедиантствовать?

... вы едете с товарищем домой в трамвае. Тесно, со всех сторон вас окружают незнакомые люди. Начните при всех довольно громко говорить друг другу чужие слова роли, произносить их так просто и естественно, что бы они не вызывали недоумения окружающих, чтобы ваш диалог казался им обычным разговором.
Сегодня после урока мы с Шустовым в трамвае проделали такой опыт, который почти удался. Но отдельные места, которые мы не смогли оправдать, вызывали удивленные взгляды соседей.    Это конфузило. Вот когда нужно "до конца и в полной мере" оправдывать слова и действия.

Лучший способ для возбуждения тех или иных переживаний в том, чтобы скрывать от других свои несуществующие чувства. Правда самих приспособлений и самого физического действия при скрывании напоминает о несуществующем чувстве, которое само собой оживает оттаких воспоминаний.

(К. Станиславский , Искусство представления)

Лотта в Веймаре

... в его отношении к женщине примешивается нечто пренебрежительное, я бы сказала: грубоватое - мужская брутальность, готовая закрыть нам доступ к наивысшему - к поэзии, к делу - и охотно видящая в комическом свете все, что нам всего дороже. Кстати, или некстати, но мне вспомнилось в этой связи, как однажды при виде нескольких наших дам, собиравших цветы на лужайке, он заметил что они напоминают сентиментальных коз. Очень любезно, не правда ли?
- Не слишком, - ответила Шарлотта и рассмеялась. - Я не удержалась от смеха, - пояснила она, - потому что это хоть и зло, но довольно метко. Впрочем, злым быть не следует.

Иоганн Петер Эккерман "Разговоры с Гете"

Я сейчас о Берише вспомнил, - продолжал я, - как он вас поучал, чтО есть опыт; на днях я, в который
раз, перечитал эту главу: "Опыт есть то, до чего мы доходим опытным путем, на опыте убедившись, что не надо было набираться этого опыта".

Человеку свойственно, - сказал Гете, - смотреть на себя как на цель творения, а на все прочее как на существующее лишь постольку оно ему служит и приносит пользу. <...> Он и вообразить не может, чтобы самая ничтожная былинка не для него прорастала из земли, и если ещё не смекнул, какую пользу она ему принесет, то уж со временем смекнет обязательно. <...> и, приступая к рассмотрению отдельных частей органического существа, неизменно задается вопросом об их полезности и назначении. <...> Вопрос о цели, вопрос почему начисто не научен. Вопрос как, напротив, помогает нам продвинуться несколько дальше.

... эта магнетическая сила очень велика и воздействует даже на расстоянии. В юности нередко бывали, что на одинокой прогулке меня вдруг охватывало влечение к любимой девушке, я долго думал о ней, и потом оказывалось, что она и вправду встречалась мне "Мне вдруг стало так тревожно в моей светёлке, - говорила она, - что я ничего не могла с собой поделать и поспешила тебе навстречу".

/// мне понравилось то, что Эккерман не стал переделывать записки с хронологической правдивостью распределив третий том среди предыдущих, заполнив временные лакуны - становится веслее на сердце, когда после сцены прощания разговоры продолжаются как ни в чем не бывало.

Пишет Пришвин

Пришвин М. Дневники

От жары везде белые бабочки, их так много, и так думаешь о белых курицах, как бы не оклевали ягоды, что на белое то и знай голову повёртываешь: думаешь — курица, а это бабочка белая. В брачном полёте они поднимаются даже и выше леса, по две, а то и по нескольку штук, свиваясь клубочком всё выше и выше.

Весна на крыше. Какая большая жизнь котам на крыше. Драки. Голуби. Воробьи. Железный крючок а крючке воробей. И весь день кот по гребешку крыши, как тигр на хребте: всё видит. А за трубой стережет враг. Сцепились, покатились.

Когда снег тихо опускается, самому  хочется быть ещё тише, и чем больше он теснится, падая, тем самому хочется быть всё тише-тише, пока, наконец, начинаешь слышать, как, теснясь, снежинки шепчутсямежду собой: «Полегче, полегче!» Когда начинаешь это слышать, то, значит, тише  не может быть в лесу.

Всю красоту, можно  понять, если одним глазом смотреть на неё, а другим на кота. Наверное, если бы одниптички жили, так и не замечал бы: птички и птички. А  то откроешь форточку, а вместо кота влетает сничка: и как же  она бывает прекрасна, когда влетает вместо кота. Так,  наверное, и демона возвеличили у нас на земле, чтобы почувстсвать добро и красоту небесную.

При восходе солнца иней садится. Обратить внимание, что коротенькие упругие, похожие  на шерстинки между  подушками собачьей лапки столбики инея садятся на ветках, оставляя голой сторону, обращённую к солнцу.

Жалька видела, как я надел шубу и скрылся за дверью: я уходил к парикмахеру. Спустя какое-то время Жальку повели на прогулку, и я вернулся домой без неё, она же, когда вернулась, сразу же кинулась к моей шубе. Долго, внимательно она обнюхивала мою шубу и наконец, всё сложив в голове, поняла: я пришёл! Тогда-то, как освобождённая, - ей, конечно, понять — значило освободиться, - освобождённая, она бросилась меня искать и сразу же нашла в кабинете. Я-то думал, чего это она такая взволнованная, обрадованная, чего она морщит нос, изображая улыбку, чего прыгает... А это она всё радовалась на то, что я пришёл и что она об этом догадалась сама. (К существам природы, живущим от света человека.)

Смотрел и всматривался в стадо молодых гусей, дивился, что ничем не заняты, а потом: как же ничем? Они растут и ждут. И запомнил себе: пусть мои мысли тож сами растут, и я буду ждать.

Кащеева цепь.

-         Так делают все мужчины и забываются в каком-нибудь деле, но я не могу себя забыть: женщина живёт только в мелочах, и в этом не может забыться: идеал не достижим.

-         Август Бебель, например, он бы наверное не стал кланяться и кричать императору «hoch”.

-         Бебель — вождь, ему ведь это можно и нужно, я же человек обыкновенный, нечего скрывать, вы сами видели, у нас в народе любят императора, все кланяются, все кричат, зачем же я буду отставать от всех? Разве этим возмешь?

Такое тяжкое состояние духа в Германии называется катценяммером и у рабочих людей бывает в понедельник, и день этот уних называется синим. Страдают от катценямера, конечно, все, но больше, конечно, те, у кого больше зарождается при этом вопросов: всякая надежда во время катценямера, зарождаясь, тут же  и погибает в роковом конце, всякое желание, всякая мысль, быстро повертываясь, сопровождается чувством греха и смерти.

Квох! Квох! Квох! - закудахтала в кусту хозяйственная тетеревиная курочка. Поющие рыцари прекратили свою серенаду. Довольно, она их услыхала, она тут вблизи, довольно: они готовы теперь отдатьсвою жизнь за неё. В последний раз они совершили свои заклинания тьмы на Чу, на Фы, на Ши и, подпрыгнув, бросились в бой за свою Прекрасную Даму. Квох-квох! - умоляет их курочка. Никто её больше не слушает. Она выходит из кустов на самое токовище, потеряла всякий стыд и каждого зазывает себе в кусты. Но все от неё отвертываются: ведь она только серая курица, А они бьются за Прекрасную Даму. <...> Неподалеку от тока cидит в кусту один Черныш, он не может творить заклинания тьмы на три стороны, крикнет Чу — и как подавился. У него в суставе крыла есть слабая точка, и драться ему невозможно за Прекрасную Даму. А  серая курочка вон сама просится, вон сама бежит к его кусту. Смешно и глупо драться за Прекрасную Даму. Он просто берет себе курочку и с ней убегает дальше в глухие кусты.

Откликнулось

Искусства, по-моему, существуют вовсе не для того, чтобы доставлять человеку радость в минуту, когда душа его полна огня и счастья; тогда они ни на что не нужны. Надо быть дураком, чтобы в минуту счастья раскрывать книгу. Искусство имеет другой и более дальний прицел, оно гораздо полнее отвечает нуждам нашей обыденной жизни. Искусство существует, чтобы утешать. Когда в душу закрадутся сожаления, когда в жизни наступают осенние дни с их первыми печалями, когда недоверие встает, как мрачный призрак за каждым деревенским плетнем,— вот когда стоило бы обратиться к музыке.


Искусство это вызывает в нас нежные сожаления, доставляя нам видимость счастья; а показать счастье хотя бы во сне — это почти что подать надежду.

(Стендаль Жизнь Россини)

С люстр

струился дождь растопленного воска. Смешно было видеть, как люди, которым на лицо или на плечи падала эта жгучая роса, подпрыгивали, делая страшные гримасы.

Со времени возвращения двора в Царское все здесь очень заняты вертящимися и пишущими столами. С ними производится множество опытов даже на вечерах у импе­ратрицы. Адъютант Кушелев очень увлечен этим заняти­ем, он видит в нем новое откровение Святого Духа. Факт тот, что столы вертятся и что они пишут; утверждают даже, что они отвечают на мысленно поставленные им вопросы. Не подлежит, однако, сомнению, что получае­мые ответы неопределенны и банальны: как будто духи, прибегающие к этому странному способу общения с людь­ми, боятся скомпрометировать себя, сказав что-нибудь такое, что вышло бы за пределы самого банального об­щего места. Столы, предназначенные к тому, чтобы слу­жить средством общения с духом, имеют доски величи­ной не больше дна тарелки, сердцевидной формы и стоят на трех ножках, из которых одна снабжена карандашом. Эта игрушка неизбежно поддается малейшему нажиму со стороны руки, якобы магнетизирующей стол, и легко проводит знаки на бумаге, которая принимает сообщения духов. Отсюда один шаг до невинного обмана, который невольно создается в уме увлеченного магнетизера, и эту черту очень трудно не переступить тому, кто убежден, что находится под влиянием духов.

По этому случаю, как по всем вообще выда­ющимся и парадным случаям, мы выставляем напоказ наши плечи, более или менее желтые и более или менее худые. Нет ничего безобразней и печальней женщины в бальном платье при дневном свете: это истина, вышед­шая со дна колодца. И нас смеют обвинять в кокетстве, когда мы так откровенно обнаруживаем на виду у всех свои несовершенства. Ну не права ли я, когда говорю, что все мои придворные впечатления сводятся к слову – туалет?

Я люблю болтливых людей, с ними чувству­ешь себя так легко; лишь бы они могли говорить, и они удовлетворены и от вас ничего не требуют.

и когда вся бумага будет исписана, вы успокои­тесь и слегка устыдитесь, что придавали слишком боль­шое значение такой ерунде и, в конце концов, философ­ски заключите, что каждый в этом мире неправ по-свое­му. Потом вы сожжете красивые листы ин-кварто, и оста­нется легкое сожаление, что вы так дурно распорядились почтовой бумагой (не следует писать на плохой бумаге, если вы раздражены, это только усилит ярость, тогда как прекрасная английская лощеная бумага производит силь­ное умиротворяющее действие). Пользоваться этим лекар­ством гораздо лучше, чем изливать свой гнев налево и направо перед недоброжелательными людьми, которые по природе своей любят сплетни. Они подстрекают вас, возбуждают, находят по отношению к вам злой умысел, о котором вы не подозреваете, и языки неистовствуют и приносят страшный вред.

(Анна Тютчева При дворе двух императоров)

Наблюдения

Бабочки скрываются от дождя, который губителен для них, под чашечками цветов, вверх лапками, сложив крылышки.

На сонное состояние указывают суженные зрачки, как бы отказывающиеся смотреть на мир бодрствования.

Разные дни

Выписки:

Виден был темный и туманный воздух, осаждаемый бегом различных ветров, окутанных непрерывным дождем и смешанных с градом

/цитата из Леонардо на Винчи, приведенная в книге Мартина Кэмпа Леонардо/

об актерском

о речи:
Вам, конечно, приходилось читать книги или газеты с плохой печатью, в которых то и дело попадаются выпадения букв, опечатки. Не правда ли, какая это мука - поминутно останавливаться, догадываться, решать ребусы?
А вот другая мука: читать письма, записки, написанные таким почерком, который точно все смазывает.
Как ни трудно иметь дело с плохо напечатанной книгой или с дурным почерком, но все-таки при большом старании возможно доискаться смысла написанного.
<...> Ведь сказанного текста не вернешь, а раскатившегося спектакля и быстро развертывающейся пьесы не остановишь для расшифровывания непонятого. Плохая речь создает одно недоразумение за другим. Они нагромождаются, затуманивают или совсем заслоняют смысл, суть, даже самою фактуру пьесы.
"закашлять" пьесу

о смыслах речи на сцене:
В жизни почти всегда говорят то, что нужно, что хочется сказать ради какой-то цели, задачи, необходимости, ради подлинного, продуктивного и целесообразного словесного действия. И даже нередко в тех случаях, когда болтают слова, не задумываясь над ними, делают это для чего-нибудь: чтоб скоротать время, чтобы отвлечь внимание и проч.
Но сцена не то. Там мы говорим чужой текст, который дан нам автором. Часто этот текст не тот, который нам нужен и который хочется сказать.
текст "забалтывается"

о "сверхзадаче":
То, что в области действия называют сквозным действием, то в области речи мы называем подтекстом.
темпоритм
сквозное действие
подтекст

о действиях на сцене:
В реальной жизни в каждом действии, производимом нами подсознательно или механически, есть логика и последовательность.
Но сценические действия не нужны нашей человеческой природе; мы делаем лишь вид, что они необходимы нам.
Трудно делать то, к чему нет потребности. В таких случаях действуешь не по существу, а "вообще", но вы знаете, что на сцене это приводит к театральной условности, то есть ко лжи.
мускульная и иная память действий
логика и последовательность физических действий

о характере:
Откуда же смелость? От маски и костюма, которые закрывают его. От своего имени он не решится сделать того, что делается от имени чужого лица, за которое не являешься ответственным. Характерность - та же маска, скрывающая самого актера-человека. В таком замаскированном виде он может обнажить себя до самых интимных и пикантных душевных подробностей.

(записи с занятий театральной школы Аркадия Николаевича Торцова в книге Станиславского Работа актера над собой)

Последовательность

Дивные звери

Птицы, как на притчу

колпица процеживает день за днем побрякивая браслетом


казуар в дождливый день доверчиво подставит плечи под дождевик - пахучий и шуршащий.

Космополитизм слов

путешествия слов из языка в язык, невзирая на континентальные взаимоблокады прелестный космополитизм, особливо, когда в принимающем гостя языке, оно не найдет эквивалента для перевода или пересказа. И тогда происходит своеобразная проверка на усвояемость новый чувств, принесенных издалека.

* "мнимо любезная вульгарность"
и в примечаниях:
В "О литературе" к фразе "В слоге воплощаются, если можно так выразиться, поступь, интонация, жесты пишущего; вульгарность манер ни при каких обстоятельствах не способна придать новую силу ни мыслям, ни словам" г-жа де Сталь сделала примечание: "Я прекрасно знаю, что до сих пор никто ещё не употреблял слова "вульгарность", но оно кажется мне выразительным и точным"

(см. издание "10 лет в изгнании", ОГИ, 2003 год)

* первое употребление слова "confort" во французском языке в значении "комфорт, удобства" словари датируют 1815 г., причем ссылаются на частное письмо Шатобриана; до 19 века и во французском и в английском языках слово "confort" (в английском написании "comfort") употреблялось в значении "помощь, ободрение, утешение"; англичане первые расширили его семантику...

относится в тексте к этому: "... то, что англичане именуют комфортом, а мы- удобством..."

(из примечаний к 10 годам изгнания Жермены де Сталь)