Он стряхивает пепел – длинную палочку, они оба смотрят, как она рассыпалась, он на неё дует и говорит:

 

– Нет, нету никаких целей снаружи, правда. И когда вдруг находится положение, при котором находишь себя счастливым, – он приостанавливается, чувствуя, что связался с крайне неудобным словом и отодвигает его, – довольным, – тогда и ищешь снаружи, как удерживать при себе, как заполучить ещё… Почему ты улыбаешься? Ах, да… Видишь ли, что-то всегда подбирается из тьмы, и состояние довольства делает её невидимой, – тьму. Только когда доволен ты ей не сдаёшься, потому что не видишь, – это не волевое усилие, а само собою выходит, – как дышишь когда не болен, – не замечаешь, – просто дышишь.

 

– Когда ты понял? Понял – вот об этом, об этой штуке головной.

 

Он молчал, и они смотрели сквозь стволы деревьев, ограждающих дорожку от луга, на расчёсываемую ветерком траву, – вдалеке, там, где граница его земли обхватывала её, а остальное, – отдавала в руки случаю.

 

Побывать однажды в каком-то адресе, а после – время спустя – прийти туда же. Не тратя время на то, чтобы отыскать хотя бы вход. Словно первый заход был в помощь, что ли?

 ...

когда ни к чему не применил себя, это не праздность, а… пустопорожнесть. Когда заполняешь то, что другие заполняют иным зряшными подробностями всех этих сопутствующих жизней, которые прикоснулись к моей только потому, что мы оказались в пределах видимости.

Warhammer40k Сэнди Митчелл - Кайафас Каин книга 1-я — За Императора! (чи...

Коротая вечер – пузырьки на поверхности напитка от растворившегося сахару – и тень на дне, отброшенная этими пузырьками, которые прозрачны – разве нет? Наутро – озерцо в ладошке листка накануне выкупанного растения – вечером – уже нету. Смотришь по сторонам, когда ни к чему не применил себя, это не праздность, а… пустопорожнесть.

Говард Лавкрафт - Сомнамбулический Поиск Неведомого Кадата. Аудиокнига (...

 Мне здесь приходится нелегко, — а прежде удавалось без труда жить и ни к чему не прикасаться, некоторым образом отсутствуя в собственном жилье Теперь, — здесь, — что-то нарушилось, и я больше не могу сохранять безучастность.

  Прежде мне приходилось подолгу примериваться, прежде чем решиться признать себя обитателем какой-то местности или даже дома, — теперь же я точно знал, где я. Наверное, именно стянутость горизонта к малому пространству внутри ограды, — он словно бы перегибается через неё и заглядывает ко мне. Сам горизонт побуждает вглядываться в ближайшее, а с этим вместе и — в малейшее, — подолгу принимать решения относительно самых незначительных переменений, часто и от них отступаться, — словом, врастать, — словом, сознавать себя здесь, а не где-то ещё, читать местные газеты (да-да). Вот оно, — и притом добровольное, — вынужден я заметить, — вступление во владение образом жизни, которое предписывает это место. Здешнее обступает меня всё плотнее, — прежнее, напротив, слабеет и сбивается со следа, — пускай мне и кажется неверным отстранять от себя то, что предшествовало этой жизни, — оно отступается от меня само. Как относиться к этому я так и не знаю, но ловлю себя на том, что вхожу в нужды и обстоятельства этого своего жилья полнее, чем где-либо до этого входил в собственные свои надобы.

Полярная звезда | Г.Ф. Лавкрафт

День космонавтики, 12 апреля

Ни слова – картинка, пусть и нарисованная рукою – только линии и пятна не складываются в слова - или фото – неявное значение и смысли, умножаемые паранойей ли, воображением ли, или выступившими на поверхность сознания воспоминанием – то, что называют background мешает просто отложить листок или песок или затереть углубления в глине.