заметки Ф. Ницше, весна 1880 года

146. Пессимистические воззрения сдерживают выражение чувств с помощью жестов, они рекомендуют притворство, в частности симуляцию невероятного искажения (чтобы вызвать страх), они требуют того, чтобы душа, находящаяся в состоянии возбуждения, не искала своего выражения в слове, короче говоря, пессимизм обезображивает человека в его жестах и речи.
148. То, чего в наше время требует воспитание — не обнаруживать наши душевные переживания, — является долговременным последствием страха: люди не должны видеть то, что происходит внутри нас; при этом предполагается, что происходящее внутри нас всегда дурно, или что тем самым мы даем хороший шанс своим врагам. Изысканное притворство, стоицизм, выражающиеся в застывшей учтивой мимике, связаны с нашим предположением о том, что окружающие злы: они не должны узнать о нас, иначе это принесет нам вред.
197. Позволить совершиться злу, которое можно предотвратить, значит почти тоже, что совершить его, поэтому мы спасаем заигравшегося ребенка, бегущего к открытому колодцу, убираем камень, свалившийся на ровную дорогу, подхватываем стул, который того гляди упадет, - и все это не из сострадания, а потому что мы опасаемся причинить вред. Мы к этому привыкли, каковы бы ни были мотивы этой привычки, теперь мы совершаем поступки, следуя привычке, а отнюдь не в силу упомянутых мотивов.
199. Мы можем не воспроизвести какое-нибудь слово из чужого языка или даже не услышать его правильно; мы можем не увидеть некоторых вещей, если не научились различать их отдельные элементы. Говорить, слышать и видеть тоже нужно учиться; однако, не очень точно наблюдая за процессом обучения, мы все же смеем полагать, что во всех трех случаях достаточно доброй воли, а в молодом человеке, у которого с этим ничего не получается, предполагаем злую волю. Сколько зла было принесено чловечеству тем, что его неспособность приписывали воле.