Он вдруг понял, кто был этот человек, и что он – кроме себя самого, – он испугался, он замер, стараясь не смотреть и не дышать. Свет рвался изнутри этого умирающего тела и кто-то другой, – не человек, населявший тело, не чашка Петри, –закричал во весь голос, используя его голосовые связки, и, наклонившись вперед, как будто высматривал что-то под ногами, пошёл на него. Гораздо глубже привитого ему послушания, зашевелился иной инстинкт, древний базовый инстинкт – «да не стой же ты столбом!» – он не успел, его схватило это чудовище, словно разом множество рук держало оно его,а в лицо его заглянул кто-то, всматривающийся сквозь мутнеющие хрусталики человека, который не причинил ему никакого вреда.