[Его пнули один раз, и угодили ему в голову, – как он ни закрывался, – другой раз… и тут произошло то, чего никогда не происходило с ним, – всё прекратилось до того, как им надоело им заниматься, – нависший над ним человек, – словно его схватили поперёк туловища, – рванулся назад, и исчез из глаз. Кому его узнавать? Что, если, совсем-совсем некому?]