И.-В. Гёте. Поэзия и правда. VII

Но еще ранее этого меня привлекали к себе глубокие и серьезные волнения жизни. По поводу моей истории с Гретхен и последствий ее я равно увидел те странные, запутанные подземные ходы, которыми подрыто граж­данское общество. Религия, обычай, закон, сословия, от­ношения людей, привычки — всё это составляет только поверхность городской жизни. Улицы, обставленные ве­ликолепными домами, содержатся чисто, и каждый ведет себя там довольно прилично; но внутри нередко все это бывает тем безобразнее, и гладкая внешность, как слабая штукатурка, прикрывает часто дряблые стены, которые ночью внезапно рушатся и производят тем более ужасное действие, что все это разражается среди всеобщего мира. Сколько я видел близких и чужих семейств, погибших или едва влачащих существование на краю гибели, вследствие банкротств, расторжения браков, нравственного падения дочерей, убийств, домовых краж, отравлений; сколько раз я, при всей своей молодости, подавал в таких случаях руку помощи и спасения. Так как моя откровенность вызвала доверие и было известно, что я умею хранить тайны, а де­ятельность моя не боялась никаких жертв и охотнее всего проявлялась в самых опасных случаях, то я часто был в со­стоянии оказать посредничество, замять дело, отвратить грозу и т.п.; при этом, конечно, мне приходилось испы­тывать много обидного и унизительного для меня и для других. Чтобы отделаться от этих тяжелых впечатлений, я набросал несколько пьес и написал экспозицию боль­шей части из них. Но так как сплетение событий каждый раз приводило к чему-нибудь страшному и все эти пьесы грозили трагическим концом, то я их одну за другою уни­чтожил. Из них была окончена только одна — «Совинов-ники», веселый и забавный характер которой сопровож­дается как будто чем-то жутким на мрачном фоне семей­ной жизни, так что на сцене она в общем пугает, а в частностях забавляет. Резко выраженные противозакон­ные действия оскорбляют эстетическое и моральное чув­ство, вследствие чего пьеса эта не могла найти доступа на немецкую сцену, хотя подражания ей, державшиеся вдали от этих подводных камней, были приняты с одобрением.

Впрочем, обе эти пьесы написаны с более высокой точ­ки зрения, чего я сам не сознавал: они указывают на осто­рожную терпимость при моральном вменении и в несколь­ко грубоватой и резкой форме высказывают высокохри­стианское изречение: кто чувствует себя безгрешным, пусть бросит первый камень.